| ОСНОВНОЕ МЕНЮ |
|
 |
| События и люди |
|
|
| Культура |
|
|
| ОБО ВСЕМ |
|
|
| Форма входа |
|
|
|
ВОЗВРАЩЕНИЕ
В ненастный день вторника 25 октября я снова поднимался по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж нашей скворечни. За это время в редакции мало что изменилось. Остались старые стены и старые щели в дощатых коридорах. На прежнем месте оставались шкафы и столы. Те же обои. Всё та же Кирилловна на месте секретаря-машинистки. Вместо ушедшего на пенсию моего отца ответственный секретарь, наш добрый дед, Валентин Егорович Колесников. Спустя три года он всё-таки вернулся в коллектив. Дмитрий Алексеевич Марков пошёл на повышение – редактором газеты «Заря» соседнего Поддорского района. Заместителем нашего редактора и заведующим отделом партийной жизни теперь был Александр Августович Пихо. Корреспондентом этого отдела оставалась Лиля Семёнова. Отделом писем по-прежнему руководил Леонид Николаевич Прокофьев. Заведующей отделом сельского хозяйства была Зинаида Константиновна Шеляпина. Корреспондентом этого отдела и назначил меня Антонов. Корректором по-прежнему была Татьяна Томилина (Максимова). Корреспондентом-организатором местного радиовещания работала Татьяна Ильина. Для неё эта должность станет хорошим трамплином. Через несколько лет Татьяна станет инструктором, затем заведующей отделом и, наконец, секретарём райкома партии.
За прошедшие три года поменялись фотокорреспонденты. Анатолий Прутковский после моего отъезда в Ленинград уволился. На его место перешёл Владимир Колесников. Не добившись успехов, он вскоре покинул редакцию. Одно время, опять-таки по протекции высокопоставленного свояка, Колесников также безрезультатно руководил исполкомом горсовета. Кстати, уже на следующий год, Юрия Квартальнова со скандалом отстранили от должности первого секретаря райкома партии. Об этом даже писали в органе ЦК КПСС, газете «Правда». Как дальше сложилась его судьба, не знаю. Но поговаривали, что Володя Колесников с семьёй вернулся в Чудово, где трудился водителем-дальнобойщиком. Фотокорреспондентом по договору работал «свободный художник», как называл себя Александр Тищенко. Свободный художник на самом деле был обычным халтурщиком. Шустрый и настырный, он умудрился заключить договоры на сотрудничество с несколькими редакциями близлежащих к Старой Руссе районов. Штатно он числился руководителем секции при станции юного техника. Эта контора располагалась в Старой Руссе рядом с типографией и редакцией на улице Кириллова. Тогдашний редактор «Старорусской правды» Галина Андреева рекомендовала нашему Антонову Тищенко как отличного профессионала.
Два раза в месяц фотокор приезжал в Холм. Получал задание и выезжал в район на фотосъёмки. Через несколько дней присылал в редакцию толстые бандероли с отпечатанными снимками. Ещё с начала шестидесятых мы заказывали клише (цинковые печатные формы фотографий) В Таллиннской республиканской типографии «Коммунист». Эстонские полиграфисты делали клише высочайшего качества. Другие районные газеты, экономя средства в ущерб качеству, готовили иллюстрацию для печати на гравировальных агрегатах ЭГА. На журналистском жаргоне эту технику называли «яга». Так вот такую ягу много раз пытались всучить и нашей типографии, но всегда удавалось отбрыкаться от подобного приобретения. Единственным и существенным недостатком была низкая оперативность. Пока снимки готовил Тищенко, пока их по почте посылали в Таллинн, пока там делали клише и посылали обратно бандеролью, проходили недели, а то и месяцы. К тому же ни Тищенко, ни его предшественники не были журналистами, а оставались фотографами. Поэтому по следам фотокора выезжали корреспонденты, чтобы подготовить тексты к снимкам. А там оказывалось, что герои фотопортретов и фоторепортажей или были уже не героями, или вообще поменяли род занятий и место жительства. В итоге почти половина клише шла на переплавку.
Два года назад редакция стала обладателем нового легкового вездехода «УАЗ». Шофёром на нём работал Виктор Иванов, который до этого возил секретарей райкома партии.
С первых же дней у меня сложились хорошие отношения и с новым замом и своим зав. отделом. Александра Августовича Пихо я знал с детства. Тогда мы жили в одном доме. Замечу, что личностью он был незаурядной. В сороковые годы – комсомольский активист, секретарь райкома комсомола. В пятидесятые и шестидесятые - председатель колхоза. Именно он давал мне рекомендацию для вступления в комсомол в 1964 году. Опытный хозяйственник и организатор, Александр Пихо был авторитетным журналистом и секретарём партийной организации редакции и типографии. Педагог по образованию, Зинаида Шеляпина выросла и воспитывалась в крестьянской семье. Поэтому хорошо разбиралась в сельском хозяйстве. Как непосредственный руководитель она предоставила мне полную свободу инициативы и творчества.
Замечу, что работа в сельхозотделе для меня была интересной. Это единственный отраслевой, как тогда говорили, отдел. Главное – мы занимались конкретным делом. Здесь был минимум пропаганды. В сельском хозяйстве района к тому времени произошли перемены. На смену убыточным колхозам пришли совхозы. Резко возросли государственные вливания в сельское хозяйство. В середине семидесятых годов 70 процентов всех инвестиций приходилось на сельское хозяйство. Ещё в 1974 году было принято Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему развитию Нечернозёмной зоны РСФСР». В программу развития Нечерноземья вошла и наша область.
Несмотря на все усилия, наше сельское хозяйство оставалось неэффективным. Продолжался отток кадров, особенно молодёжи. Строились новые мастерские и фермы, росло оснащение техникой. Вместе с тем, социальная инфраструктура по-прежнему не удовлетворяла сельских жителей. Чтобы переломить ситуацию, лихорадочно искали универсальные средства. Продолжались эксперименты по внедрению передовых технологий и форм организации труда. Уже тогда я и мои коллеги прекрасно понимали бесперспективность этих усилий. С каждым годом усугублялась главная проблема нашего села – нехватка рабочих рук. В райцентре создавались новые предприятия по обслуживанию сельского хозяйства – Сельхозхимия, Торфопредприятие, Межсовхозный лесхоз, Специализированная передвижная механизированная колонна мелиорации… Основу их коллективов составляли переехавшие на постоянное жительство в райцентр сельские механизаторы, рабочие совхозов со своими семьями.
Самыми модными, если можно так их назвать, в те времена были ипатовский метод уборки зерновых и Злобинский бригадный подряд. В совхозе «Ипатовский» Ставропольского края впервые применили поточный метод на жатве. Механизаторы одновременно вели скос, обмолот хлебов, скирдование соломы. На поле сразу работали десятки комбайнов, тракторов и автомашин. Этот метод у нас был неприменим. Во-первых, площадь наших полей составляла от двух до десяти гектаров. На таких «просторах» много техники не развернёшь. Во-вторых, дефицит кадров. Зачастую совхозный механизатор был и комбайнером, и трактористом, и шофёром в одном лице.
- Какой тут, к шутам, ипатовский метод, - плевались совхозные инженеры, когда я пытался взять интервью на эту актуальную тему.
Бригадный подряд эффективно применил строитель Злобин. Он со своей бригадой взял подряд на весь цикл возведения крупнопанельного дома и отлично справился с задачей. У нас же попытались внедрить этот метод в животноводстве. Я сам тогда писал о работе на единый наряд коллектива Мамоновской фермы. Однако никаким бригадным подрядом не компенсировать элементарную нехватку кормов. Уже тогда поздней осенью, с началом морозов, совхозы командировали рабочие отряды в Волгоградскую область за соломой и в деревню Взвад Старорусского района. Там на покрытых льдом заливных лугах пополняли скудный запас кормов - косили сухую траву и камыши.
Апофеозом научного экспериментаторства в животноводстве я считаю дрожжевание кормов. Показательным стал семинар на Ельненской ферме совхоза «Тухомичский». Там собрались все руководители и зооветспециалисты района во главе с первым секретарём райкома партии Юрием Смирновым. Антонов дал мне задание широко и всесторонне осветить это событие. А предстоящее действо обещало быть грандиозным. К нему готовились заранее. Ранним субботним утром мы с Виктором Ивановым на редакционном уазике отправились в Ельно. Стояла январская оттепель, но дорога была хорошо накатанной. На ферму я спешил пораньше, чтобы успеть до высокого начальства поговорить с совхозными специалистами и животноводами. Слесари и механики суетились вокруг установленной на стальных опорах большой ёмкости. Намеченный разговор не получался.
- Сена бы вволю привезли, - роптали доярки, - а не издевались над животиной.
К предстоящему новшеству скептически относились почти все участники эксперимента. Оно понятно. Ведь дрожжевать собирались не сено и даже не солому, а древесные опилки.
- Зря ты, видимо, приехал, - заметил, здороваясь, прибывший директор совхоза Василий Михайлов, – чуда не будет. Корова – не дура, опилки жрать…
И он оказался прав. Когда участники семинара столпились в проходе коровника, доярки из больших корзин рассыпали в кормушки опилки. Затем открыли задвижку, и из ёмкости на опилки полилась ароматная дрожжевая масса. Возбуждённые наполнившим помещение хлебным духом коровы подняли истошный рёв. Они судорожно облизывали содержимое кормушек. Дрожжи были вылизаны насухо, а опилки остались в осадке. Вкус есть, а еды нет…
Бывало, возвращаясь из командировки по совхозным фермам и переживая увиденное там, моя начальница Зинаида тайком плакала, отвернувшись к окну.
|
|
|
