Персональный сайт

В понедельник 18 августа, выкроив время между читкой и корректурой полос, мы с Людой отправились в ЗАГС, деревянное двухэтажное здание на Профсоюзной улице. Здесь тогда размещались отдел финансов, райсобес, в комнатушке на первом этаже – радиостудия. Сейчас в этом здании комплексный центр социального обслуживания. Отдел ЗАГС возглавляла тогда Антонина Васильевна Майорова. Она еще в пятидесятых работала с моим отцом в редакции «Колхозного пути». Поэтому знала меня с детства. Антонина Васильевна встретила нас любезной улыбкой, поздравила с предстоящим событием. После того, когда мы поставили свои подписи в журнале регистрации, договорились о дате торжества. По закону оно должно состояться не раньше, чем через месяц. 18 сентября выпадало на понедельник. Поэтому решили регистрацию и свадьбу провести в субботу 23 сентября.

Тут же Майорова выдала нам важный документ – талон, который являлся пропуском в салоны для новобрачных. Сейчас, возможно, это звучит дико, но в те годы просто так купить новое свадебное платье, туфли, фату, костюм или такие мелочи, как галстук, ажурное бельё, было невозможно. В ассортименте холмских торговых организаций – райпо и орса леспромхоза – таких товаров не существовало. Настоящие салоны для новобрачных были в столицах, похуже – в областных центрах. Туда можно было свободно зайти и поглазеть на витрины, а чтобы что-то купить, требовался именной талон с гербовой печатью.

За три недели до свадьбы, в пятницу вечером, мы с Людмилой отправились в Ленинград. В шесть вечера на автобусе выехали из Холма в Локню. Там в девять вечера сели на поезд. В шесть утра субботы, как раз к открытию метро, были на Витебском вокзале. В нашем распоряжении - целый день. За это время можно посетить несколько салонов. В одном из них, на Московском проспекте, купили всё необходимое. Вечером вернулись на вокзал. В ноль часов двадцать минут сели на поезд. В восемь утра воскресенья были в Локне, а к одиннадцати часам на автобусе вернулись домой. В понедельник утром, как ни в чём не бывало, пришли на работу.

Моя мать мудро рассудила, что семейную жизнь нужно начинать самостоятельно. Поэтому, по моей просьбе, она договорилась со своей доброй знакомой, которая сдала нам свой пустующий дом на Куньинском проезде. Я был в восторге от этого замечательного места. В трёх шагах за калиткой – крутой обрыв берега, заросшего ольхой и черёмухой, а внизу – звонкий ручей, тут же впадающий в быструю Кунью. Проезд – закуток в стороне от улиц. Блаженная тишина, и соседи замечательные – супруги Иван и Мария Голубевы. Мы с их сыновьями Витей и Сашей играли в детстве. Пожилая чета Ребровых. Михаил Иванович Ребров был единственным жившим в Холме участником Октябрьской революции, человеком, лично встречавшимся с Лениным в Петрограде.

23 сентября сыграли свадьбу. С утра была торжественная регистрация в присутствии родных, друзей, коллег. Мы с невестой и свидетелями Колей Галкиным и Тамарой Кудрявцевой расписались в журнале. Антонина Васильевна вручила свидетельство о браке. Затем было весёлое застолье в доме на улице Карла Маркса, цветы и подарки, тосты и речи, песни и пляски. На второй день гуляние продолжилось. Вечером, когда сгустились туманные сумерки, мы с Людой, попрощавшись с оставшимися близкими и поздними гостями, отправились на квартиру. За мостом повернули на Набережную, шурша опавшей листвой, прошли по бульвару, миновали набережные Ловати и Куньи. Домой прибрели уже впотьмах…

В это время гости уже разошлись. Приехавшие издалека родственники устроились на ночлег, молодёжь собралась продолжить воскресный вечер в танцевальном зале дома культуры. Среди гостей были добрые соседи Ивановых Николай и Валентина Панфиловы. Николай – офицер милиции в тот вечер выезжал на службу на милицейском мотоцикле с коляской. Двоюродная сестра невесты Тамара со свидетельницей на свадьбе уговорили его подвезти их до дома культуры. На улице было темно. К тому же готовилось асфальтирование проезжей части. Посредине её нарыли песчаный бруствер с жёлобом для заливки битумной смеси. Тогда специальной техники для укладки асфальта в Холме не было. Мешали песок с битумом при помощи грейдера, а затем эту массу здесь же укатывали катком.

На перекрёстке со Старорусской улицей под колесо попал камень. Споткнувшись о преграду, мотоцикл с разворотом врезался в бруствер, завяз в песке и перевернулся. Водителя и пассажирку, сидевшую сзади, выбросило на обочину. Тамара Кудрявцева осталась в коляске и погибла на месте. По большому счёту, виновных в этой трагедии не было. Несчастный случай, но по служебной инструкции Николай не имел права брать попутчиков на милицейский транспорт. В итоге он получил реальный срок заключения. Мы тяжело переживали эту трагедию. Погибла подруга детства жены, разрушена карьера хорошего человека.

Буквально на следующей неделе мне предстояла командировка в колхоз «Дружба», деревню Красный Бор. С отцом Николая, Кузьмой Панфиловым, мы были в хороших отношениях с первых дней моей работы в редакции. С его дочкой Галей, сестрой Николая, мы учились в одном классе.

- Держись, сынок, сочувствую, понимаю, какая тяжесть упала на ваши плечи, - выразил слова поддержки Анатолий Иванович Колосов.

Председатель колхоза «Дружба» хорошо знал и моего отца, и моего тестя, который в своё время тоже был его коллегой, председателем только другого колхоза «Сотово».

Позади свадьба и медовый месяц. Пора задуматься о дальнейшей семейной жизни. А что главное в счастливой семейной жизни – тепло бытового уюта. Для этого мы выкроили время и прошлись по нужным адресам. В исполкоме горсовета оставили заявление на жилплощадь, не век же жить на съёмной квартире с хозяйской мебелью. Секретарь исполкома Татьяна Ильинична Слюнко завизировала наше заявление и сообщила, что исполком его рассмотрит и даст ответ в письменном виде. Затем сходили в контору правления райпо, где встали в очередь на дефицитные вещи: холодильник, стиральную машину, телевизор, мебельную стенку. Через несколько дней по почте принесли извещение из горсовета, в котором сообщалось, что нас поставили на общегородскую очередь на жилплощадь под номером с трёхзначным числом. Если учитывать холмские темпы жилищного строительства, даже не беря в расчет блатных и льготников, то ждать ордера на квартиру придётся не одно десятилетие. Забегая вперёд, замечу, простую стиральную машину «Рига» мы купили в 1974 году, чёрно-белый телевизор «Рекорд» – 1975, мебельную стенку великолукского производства – 1979, холодильник «Саратов» - аж в 1984 году. Кстати, этот холодильник прослужил нам более двадцати лет, корпус заржавел в труху, а компрессор оставался в рабочем состоянии.

Уже после свадьбы моя Людмила заявила о том, что работа корректора её не устраивает. Конечно, читать тексты и выискивать ошибки – занятие для деятельной натуры довольно нудное. А тут в линотипном цехе возникла вакансия. Ещё весной было решено эксплуатировать строкоотливную машину в две смены. Для этого к Зое прикрепили ученицей Галину Иванову. Она успешно освоила технику набора, но в сентябре ушла на филиал завода имени Ленинского комсомола. Люда попросилась на её место. Так она стала ученицей линотипистки, а на должность корректора пришла Татьяна Максимова, отработавшая впоследствии в редакции более сорока лет. Тогда же, в сентябре, Людмилу Виноградову перевели на должность заведующей отделом райкома комсомола по работе со школьной молодёжью. На её место Просовецкий пригласил молодую учительницу Дунаевской восьмилетней школы Елизавету Башкирцеву. Лиля, как звали её в неформальном общении, вскоре вышла замуж за Николая Семёнова.

В октябре в инженерной службе Старорусской типографии заметили успехи моей супруги в освоении техники набора. К тому же, Людмила начала самостоятельно изучать машину, принципы её эксплуатации и ремонта. Ей предложили трёхмесячную стажировку на головном предприятии под руководством опытных операторов и механиков-наладчиков. А перед самым новым 1973 годом Владислава Просовецкого назначили заведующим отделом «Новгородской правды». Новым редактором у нас стал бывший специальный корреспондент областной газеты Виктор Алексеевич Антонов.