«Не могу забыть свою деревню»

Перед самым Днём пожилых людей одиноко проживающая в Шершневе Мария Степанова переехала на постоянное местожительство в деревню в Залесье, где у неё есть и родственники, и старые друзья. Собственно говоря, они-то и подтолкнули 80-летнюю женщину на этот шаг.

Корни Марии Антоновны, как и её родителей и близких людей, в любимой деревне Шершнево, с которой связаны воспоминания о беззаботном детстве, счастливой молодости, трудовых и семейных буднях с их радостями и горестями. Но всё течёт, всё меняется. Опустела и стала неуютной и заброшенной её милая сердцу малая родина. Разъехались по городам и весям односельчане. Иных давно уж нет в живых. Осталась Мария Антоновна одна одинёшенька в своей деревеньке, в которой лишь иногда остановится передохнуть редкий путник, направляющийся по грибы-ягоды.

— Грибники и ягодники, приезжающие в лес на автомашинах, в нашу деревню почти не заглядывают, спешат мимо неё. Поговорить стало не с кем. Хорошо хоть племянница Римма из Холма со своими детьми Алексеем и Светой изредка навещали меня,— рассказывает Мария Степанова, с которой я встретился в Залесье благодаря подсказке заведующей отделом по работе с пожилыми людьми районного дома культуры Татьяны Евсеевой.

Татьяна Георгиевна сама родом из этих мест. Душой болеет за всех пожилых людей, честно живших и трудившихся в деревне, потерявших здоровье на нелёгкой крестьянской работе, а к старости оказавшихся, по её мнению, незаслуженно забытыми. О Марии Антоновне отзывается тепло и уважительно. Называет её прекрасным человеком с доброй и отзывчивой душой, к которой тянутся люди.

Мятежное сердце

Просторную квартиру Степановой в Залесье дали в старом жилом доме. Маленького росточка хозяйка с абсолютно седой головой, покрестьянски повязанной платком, чувствует себя в этих стенах с высокими потолками немного потерянной. Мария Антоновна всё не может свыкнуться с новыми бытовыми условиями, хотя, вроде бы, жаловаться на них грешно. Не радуют её ни отдельная спальня, ни маленькая гостиная, ни удобная кухня с дровяной и газовой плитами. Хотя в этих стенах, кстати, успела 14 октября отметить 81-ю годовщину своего рождения.

— Крыльцо течёт, туалета и дровяника нет,— говорит хозяйка квартиры, выглядывая в окно, под которым у забора сложена поленница колотых дров, укрытых от осадков плёнкой.— Второй месяц здесь живу, а так обратно сердце рвётся в свою деревню.

— Что-то же вас так тянет назад в Шершнево?

— Хоть там и нет никого, а дома вроде как веселей было…

Оставленный дом не даёт Марии Антоновне покоя. Не исключая возможности своего возвращения в Шершнево, она боится, что его по кирпичику разберут лихие люди. Такого кощунства её сердце не выдержит. Слишком много горя она перенесла в этой жизни из-за того, что уже дважды после пожара оставалась без жилья. В первый раз судьба послала ей страшное испытание в 1980 году. Летним жарким днём супруги Степановы ушли на покос в Гридино сушить траву. В деревне оставались местные и городские ребятишки. Расшалившись, они подожгли в сарае сено и сбежали. Огонь уничтожил жилые и дворовые постройки вместе со скотом, находившимся на полднике. Жалко было имущества, нажитого годами. Но особенно сильно горевала Мария Антоновна о своей кормилице-коровушке, которую в тот день её юная племянница Римма Никонорова доила последний раз. Из горящего хлева бурёнку выгнать было некому. В тот день в Шершневе остались без крова и домашнего скота и их соседи — Вязовы, также ушедшие на заготовку кормов.

Второй раз огонь не пощадил жилище Марии Антоновны в 1996 году. За два года до этого бедствия умер её муж Иван Лукич, всю жизнь трудившийся лесничим. В деревню Орлово, в которой жила вдова Степанова, приехала из Новгорода невестка с маленьким сыном Виталькой, чтобы помочь свекрови в уборке картошки. Женщины были увлечены сбором клубней, а заигравшийся внучок стал искать котят в сенном сарае, прихватив с собой спички. Чем это закончилось, нетрудно догадаться. Пламя охватило надворные постройки, перекинулось на жилой дом. С внучком, Слава богу, ничего не случилось, но у Марии Антоновны из одежды опять осталось одно платье, которое было на ней. На пожар сбежались люди, успели кое-что из домашнего скарба выкинуть в окна, но на улице это добро сгорело почти полностью — никто не догадался оттащить вещи подальше от дома. Степанова лишилась не только имущества. Самое прискорбное, что огонь уничтожил все её документы и фотографии, многочисленные награды за образцовый труд на фермах. Документы после долгих мытарств были восстановлены. А вот фотографий в её личном архиве, а точнее на столике трюмо, всего три. На одной из них, сделанной около трёх лет назад, Мария Антоновна с двоюродными сёстрами, бывшим библиотекарем Анной Семёновой и полеводом-пенсионером Евдокией Смирновой. Редкий любительский снимок очень дорог хозяйке.

— Уж сколько лет прошло после пожаров, но боюсь огня с тех пор ужасно,— не скрывает моя собеседница, которая в детстве видела беды куда страшнее. И было это в те годы, когда на нашу страну напала фашистская Германия.

Так хотелось учиться

Довоенное детство Марии, как и всех её сверстников, закончилось в июне 1941 года. Девочка из бедной крестьянской семьи, в которой было много детей, успела окончить два класса начальной школы в деревне Алёшня.

— Больше учиться мне не довелось. Вначале помешала война, а после неё пришлось помогать матери, Анне Матвеевне, тянуть домашнее хозяйство. Наш папа, Антон Владимиров, пропал без вести на дорогах войны ещё в 1941 году. Даже не знаем, где его могилка, но мама много лет жила с верой, что произошла ошибка, и наш отец скоро придёт домой. И мы, её дети, тоже слепо верили в это чудо. Ведь так не хотелось расти безотцовщиной, — возвращает свою память в тяжёлые годы опалённого войной детства Мария Антоновна.

Когда летом 1941 года немецко-фашистские захватчики вошли в Холм, семья Владимировых жила в деревне Полежуево. От неё давно уже и следа не осталось, а в те годы она располагалась рядом с деревней Шершнево. Эвакуироваться в глубокий тыл никто не успел. К счастью, немецкие войска в этот край не прошли. В деревне расположился штаб одной из советских воинских частей. Авиация врага не оставляла в покое территорию, занятую русскими. Изза бомбёжки с воздуха почти все дома в деревне, где родилась Мария Антоновна, сгорели дотла. Досталось и соседней деревне Шершнево, но, что примечательно, после изгнания фашистов из района, в ней остались неповреждённые крестьянские избы, в которые вскоре вернулись мирные жители. Сюда же перебралась и осиротевшая семья Владимировых, в которой кроме отца погиб на фронте и старший брат Марии.

— Мне было 13 лет, так хотелось пойти в школу вместе со всеми детьми, но я уже умела худо-бедно читать и считать, и этого мама посчитала достаточным. Проучившись в школе всего два года, я до сих пор помню своего первого учителя Ивана Григорьевича Шпанова. Другая учительница нашей Алёшенской начальной школы Елизавета Петровна Константинова, которой недавно исполнилось 100 лет, и поныне живёт в Холме в семье дочери Людмилы Калининой, — поделилась Мария Антоновна.

Знатной была телятницей

Общий трудовой стаж Марии Антоновны, учитывая, что трудиться в колхозе «Сотово» начала с 15 лет, составляет без малого полвека. И все эти годы она не пряники перебирала. В колхозе на её хрупкие девичьи плечи поначалу легла непосильная нагрузка в полеводстве. В послевоенные годы на технику особо рассчитывать не приходилось. Были случаи, что колхозницы запрягались в плуг вместо коня. Лён тягали вручную, потом в ригах глотали пыль, чтобы сдать приёмщику качественное волокно. За тяжкий труд ставили пресловутую палочку-трудодень. Сегодня ветераны сельского хозяйства признают, что работали практически задаром. Колхозники были бесправными и униженными. Многие дальше своего района никуда не выезжали, не имели представления о городской жизни. В списке таких приземлённых и обделённых благами цивилизации крестьянок долгое время была и Мария Степанова. Лишь один раз за всю трудовую жизнь она воспользовалась предоставленной профсоюзом путёвкой для лечения в Старорусском санатории.

Что показательно, она на свою долю не роптала. В 1952 году вышла замуж за местного парня Ивана, родила сына. Из полеводства перешла в животноводческую отрасль. Дела пошли успешно. Три года работала телятницей, потом взялась доить коров. Пришли признание и поощрения.

В деревне началась очередная реорганизация. Мелкие колхозы объединялись, на их базе организовались совхозы. «Сотово» и «Заря» воссоединились в совхоз «Лесной» с центром в деревне Залесье. А Марии Степановой вместе с Полиной Краля и Анной Сергеевой поручили заниматься откормом бычков на Орловской ферме.

— В то время заведующим этой фермой был мой папа Михаил Иванович Смирнов. Слава о коллективе орловских скотников гремела на весь район. Среднесуточные привесы бычков здесь были одними из самих высоких. Об успехах и передовом опыте орловских животноводов постоянно рассказывала районная газета «Маяк». За ударный труд на ферме её работники получали заслуженные награды, — рассчказала о своих земляках бывший культработник Любовь Лукина, одна из инициаторов переезда своей родственницы Степановой в Залесье.

Мария Антоновна в этой связи заметила, что из-за постоянной загруженности работой она с подругами по ферме даже не бывала в Залесье на торжествах в честь Дня работников сельского хозяйства, где им должны были вручать медали, грамоты либо денежные премии.

— Начальство приезжало к нам на ферму, там и поздравляло, благодарило за нашу работу. Один раз мне всё же удалось быть на районном совещании передовиков. Начальник управления сельского хозяйства вручил мне электросамовар. Этим подарком дорожу до сих пор. Он — моя единственно уцелевшая награда,— с умилением глядя на самовар, говорит ветеран труда.

Сёстры

Вообще-то, наиболее громкие успехи в животноводстве у Марии Степановой неразделимы с именем её младшей сестры Евдокии Никоноровой, которая младше её на шесть лет. Вместе они работали на откорме молодняка КРС много лет. Тогдашний директор совхоза «Лесной» Давид Шайкевич, обычно скупой на похвалу, в случае с сёстрами был неузнаваемо щедрым, и всегда ставил их в пример всему коллективу.

— У моей сестры четыре медали за труд, у меня на две меньше. Но для нас лучшей наградой была вот такая его оценка нашей работы: «Шершневские скотники даже полудохлого телёнка откормят до самых высоких кондиций. Учитесь у них работать!». Было весело и приятно после этих слов,— с уважением вспоминает о своём директоре Мария Антоновна.

Когда сёстры вышли на пенсию, они и не думали предаваться праздному безделью. Мария Антоновн два года продолжила работу в «Лесном», чтобы довести чисто совхозный стаж до 20 лет. А потом они с Евдокией взялись за работу на личном подсобном хозяйстве. Держали в Шершневе коров, овец, поросят, птицу, продавали продукцию населению. Как только силёнок поубавилось, передали это подворье в Холме в надёжные молодые руки Светланы Кожевниковой, которой помогает и её мать, Римма Ивановна, и бабушка, Евдокия Антоновна.

Мария Антоновна в Залесье по состоянию здоровья (ноги подводят) даже кур пока не держит. Но к весне у неё совсем другие планы, потому что однообразная и размеренная жизнь не в её характере.

Сергей ЦВЕТКОВ

(Публикация в газете "МАЯК". Ноябрь 2013 г.)