Пятница
29.03.2024
17:50
Приветствую Вас Гость
RSS
 
*
Главная Регистрация Вход
ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ »
ОСНОВНОЕ МЕНЮ

События и люди

Культура

ОБО ВСЕМ

СПРАВКА
  • ИНТЕРНЕТ-ПРИЕМНАЯ
  • БИБЛИОТЕКА
  • МУЗЕЙ
  • АДМИНИСТРАЦИЯ
  • ДНТ
  • ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

  • Друзья сайта
  • ВК Холм на фотографиях
  • ВК Холм. История в лицах
  • ВК ДЕРЕВНИ ХОЛМСКОГО
  • ВК Вчера, Сегодня, Завтра
  • ВК ФОТОАЛЬБОМЫ
  • ВК Битва за Холм
  • ВК Холмский уезд
  • ВК ХОЛМ ОНЛАЙН
  • ВК ВИДЕОХОЛМ
  • ЖЖ Глобус
  • Создать сайт
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz
  • Все проекты компании

  • Форма входа


    (Из книги Н. В. Затейщикова-Второго. 1883-1890 г.): »


    ОБЩЕСТВЕННАЯ  ЖИЗНЬ


    В настоящее время многие из русских городов особенно торжественно отпраздновали столетнюю годовщину своего существования, в особенности – южные города, которые «богатеют, растут и надеются ещё более богатеть и расти». Празднества эти особенно торжественны и резко отличаются от празднования многовековых юбилеев северно-русских городов. По поводу этому посвящена прекрасная замётка в «Неделе». Пусть процветают и растут города юга, говорит автор, но надо заботиться, чтобы это процветание соответствовало истинным потребностям государства. Рост городов и блеск их не всегда служат признаком правильного прогресса.  Бывают города-центры производительнаго труда и просвещения, и бывают города-хищники, которые, поместившись на торговых артериях, на выходах в море, нещадно эксплоатируют текущие по артериям народные соки. На лёгком посредническом труде кучка торгашей, захвативших выгодные географические пункты, наживает громадные капиталы, влекущие за собою блеск и роскошь и вносящие вместе с роскошью разлагающия начала в народную жизнь.

    Взвешивая роль городов в истории празднуемаго периода, необходимо брать в расчёт и эти отрицательныя данныя. За этими городами нет ещё ни государственных, ни культурных заслуг. Их экономический успех – продукт не энергии и интеллигенции городскаго населения, а исключительно – счастливых внешних, географических условий. В крайне-пёстром населении этих городов русский элемент играет пассивную роль; почти все дела находятся в руках других народностей, которые органически не привязаны ни к городам, ни к самой стране. Посредничество этого инороднаго элемента не может быть названо правильным и нормальным. Само население городов не проявляет высших коммерческих способностей, и государству приходится тратить огромныя средства на устройство портов и рынков. Только благодаря этим жертвам, некоторые города Чернаго моря окрепли и развились, так что честь их роста и блеска относится столько-же к новгородскому плательщику податей, сколько к греческому или еврейскому перекупщику сырья для отправки за границу.

    Сто лет – период не большой, однако и не маленький. При благоприятных обстоятельствах и при энергии и даровитости населения возможны несравненно большие культурные успехи. Города, говорит автор, чтобы гордиться своею ролью в государстве, должны быть не только скопищем лавок и мастерских, но главное – центрами образования и цивилизации, центрами умственнаго движения страны. Таким образом, справедливо заключает автор, существуют не только материальныя, но и нравственныя основания пожелать, чтобы следующее столетие черноморских городов дало им большия права на раздающийся в юбилейных речах торжествующий и гордый тон.

    Сто слишком лет прошло, как Холм, по Высочайшему повелению, наименован городом и причислен к Псковской губернии и много веков прошло со времени его основания, когда он был весью, погостом, городком, городом и посадом, пережив многоразличныя историческия традиции.

    В течение этих последних ста лет он постепенно рос и развивался и, можно сказать, без всякой поддержки. На сколько он окреп и развился, можно заключить по статистическим данным. Процветанию, развитию в коммерческом отношении он всецело обязан Холмитянам. Не богат, не изящен этот город; ещё многия нужды требуются к улучшению его благосостояния, но тем не менее, он занимает далеко не последнее положение в ряду прочих городов Псковской губернии, как в историко-археологическом отношении, так и в коммерческом и образовательном, и в будущем своём надеется на большее развитие. В истории мы видели, с каким непоколебимым мужеством Холмитяне переносили различныя бедствия и разорения, и при каких условиях сложилась их новая жизнь на развалинах роднаго города. Возвышался он постепенно, без всякой поддержки правительства и даже очень часто подвергался разорениям со стороеы своих же хищников-деятелей, каковы были «Шемаи», «Челпаны», Кукин, Бабарыкин и др. Но не смотря на все это, Холмитяне упорно боролись с превратностями судьбы и, мало-помалу, подвигались вперёд и в торгово-промышленном отношении и по пути просвещения. В 1902 г. исполнится новое столетие, как Холм неизменно существует в числе северных русских городов, и эту столетнюю годовщину может он уже отпраздновать с большими правами и торжественностию, чем все южно-русские города, которые при своих условиях жизни, могли бы занять более видную государственную роль, чем в настоящее время.

    В настоящее время жизнь Холмитян, как отпрысков народа, некогда сильнаго и воинственнаго, умевшаго постоять за свою родину, хотя и сохраняет хорошие стороны и обычаи, но всё-таки отличается от прежней жизни своих предков. Время и другия условия много послужили изменению образа их жизни и обычаев. Впоследствии, пройдут ещё годы и столетия, и жизнь Холмитян изменится совершенно; под влиянием цивилизации обычаи предков исчезнут в области современности и о них останутся только одни воспоминания. Только одна местность останется воспоминанием для потомства о былом-прошлом.

    Местность города представляется в высшей степени живописною и имеет, некоторым образом, особенную прелесть, благодаря климатическим условиям и окружающим лесам. Обширныя леса, разнообразная почва и луговыя пространства положили здесь главное начало обработке полей и сельскому хозяйству со скотоводством во главе, преобладающему между прочими отраслями производства. Кустарный промысел – крайне простой.

    Старожилы города передают разные рассказы и предания, слышанныя от отцов и дедов их о прежней жизни Холмитян, патриархальной ея простоте, и любитель старины мог бы собрать здесь богатые материалы. В начале 1800 годов до того было тихо в городской жизни, что Холмитяне даже не знали ни замков, ни запоров. Только в начале 1860 годов можно получить интересныя сведения о личности разбойника Слизкаго, о котором ещё не изгладились из памяти рассказы старожилов. В своё время Слизкой наделал с своею шайкою не мало бед и приучил Холмитян к крепким запорам в ночное время. Интересныя рассказы о нём помещены в очерках г. Парвова «Полиция о разбойники в сёлах», небольшой книжке петербургского издания 70-х годов. Да и вообще, край этот представляет много интереснаго материала, если заняться собиранием исторических фактов, могущих осветить все стороны прошлой жизни Холмитян. Мы постараемся собрать их в одно целое и тем пополнить пробелы истории этого края, представляющейся пока в несколько сжатом виде.

    Правый берег Ловати имеет почти везде холмистый вид. В 2-3 верстах от города, близ «Миронежа», замечают в горе пещеры, в глубине которых были устроены жилища, в которых гнездились разбойники, и которые служили местом хранения кладов. В настоящее время и проход, и самыя пещеры завалены осыпавшеюся землёю, так что нет возможности даже проникнуть к этим тайникам. Не мало скиталось в прежнее время разбойничьих шаек, собиравшихся из беглецов от воинской повинности, - отсюда они легко могли проследить за проходившими по Ловати судами и соразмерить свои силы для нападений.

    В верстах семи от города есть небольшая деревня Иваньково, служившая также притоном разбойников, часто нападавших на мирных жителей и получавших известную «дань» или «откупы». Только лет двадцать-пять прошло, не более, как не стало слышать о таких притонах.

    В  историческо-бытовой картине жизни Холмитян вообще много любопытных преданий, - ими также богата и торгово-промышленная сторона. – Особенно много рассказов сохранилось о времени пятнадцатилетняго владычества городскаго головы Бобарыкина. Рассказы эти в своё время составили и интерес гласности.

    Как владычествовал этот голова-избранник в течении пятнадцати лет, как поняли граждане свою силу, устыдились малодушия и энергически решились противодействовать голове – все это представляет поучительную и интересную повесть, которая хотя и принадлежит к недавнему времени – 1860-м годам, но тем не менее будет далеко не лишнею и на страницах истории. Те трудности, какие преодолели Холмитяне, чтобы выйти из-под ярма, душившего их 15 лет к ряду, - изумительны. Полный правды, рассказ этот, хотя и в сжатом виде, прочтётся каждым, кому только любопытно ознакомиться с отношениями жителей некоторых городов на Руси к их выборным властям из недалекаго прошлаго; не без интереса остановятся на нём и те, которые желают улучшить наше городское самоуправление, которое хотя т далеко подвинулось со времени введения новаго городоваго положения 1870 г., но всё-таки требует новых улучшений, что сознаёт и правительственная власть, определившая пересмотр этого положения в 1890 г.

    Должность головы сделалась как-бы наследственною в роде Бобарыкиных. Отец был несколько трёх-летий головою, сын тоже; на случай отсутствия они избрали себе кандидата – родственника. Губернская власть была на стороне их. Жалобы общества на безвыходное состояние оставались за углами. Однажды купец Томилин пожелал поблагодарить за услугу обществу г. Бобарыкина и предложил отдохнуть ему от должности головы. Такой явный законный протест на выборах привёл только к печальным результатам для Томилина.

    Положением 1 января 1863 г. подушная власть и подать с мещан была заменена налогом на недвижимыя имущества по их стоимости. По инструкции положения имущества должны быть оценены на месте особою комиссиею, в члены которой должны быть выбраны собственники от всех сословий;  оценка должна быть опубликована, чтобы недовольные ею имели право заявить своё неудовольствие и просить переоценки.

    В городе 800 домов; на это количество была разложена сумма годового налога в 1049 р. 49,1/2 к. Порядок, в каком производилась раскладка налога не соответствовал правилам и смыслу положения. Для выбора депутатов в раскладочную комиссию не были приглашены все домовладельцы, из которых многие и не знали о ея составлении; дело это совершалось таинственно, келейно, или точнее – в думской канцелярии. Самая раскладка совершалась накануне отправки в казённую палату и совершалась без всякой оценки домов на месте, а в канцелярии, при участии только избранных лиц. Публикации о раскладке, выслушивания и обследования протестов – не было, да и быть не могло, потому что раскладная книга на другой день была отослана в казённую палату; домовладельцы узнали только тогда, когда пришло время делать взносы налогов в казначейство. Самое распределение налога произведено было без всякой последовательности и несоразмерно. Определённаго процента со стоимости имущества не было: с одних домов бралось 1 руб. с 1000 руб. стоимости, с других более, а с других менее, смотря по выгодам и усмотрению головы.

     Не смотря на то, что для рынка отведена особая площадь; и по уезду есть много произведений для продажи, в городе рынка не было. Отсутствие рыночной торговли – это единственный пример между городами. Причинами этого было то, что дума брала с крестьян, привозящих продукты, по (3) руб. в год пошлины, не смотря на правило, написанное на столбе рыночной площади: «торгующие с возов ничего не платят». Если же и позволялось продавать с возов, то не иначе, как оптом, в том расчете, что ценный воз продуктов обыватель купить не может, а перекупить воз купец, который и перепродаст уже от себя продукты за цену, какую ему угодно будет назначить. Вследствие всех этих соображений, рыночная площадь заросла травою.

    Пожарная команда состояла из 30 человек, которые, по приговору общества, были избавлены от всех повинностей натуральных и денежных, которые возлагались на общество. Лошадей поставляли обыватели по очереди: 20 человек из жителей города должны были ставить по очереди в течение трех-месячного срока. Но эта натуральная повинность переведена была головою в денежную: член думы, Захаров, содержавший станцию, принял поставку лошадей на случай пожара. За это каждый из домовладельцев обязан был платить ему по 3 руб. сер. Без различия: три – ли у него каменных дома, или один деревянный, так что пожарная повинность выходила весьма неравномерною, огульною. Для достижения этого были приняты следующия меры: домовладельцы обязаны держать лошадей на готове: делались безпрестанные ложныя тревоги, и каждый опоздавший на тревогу взносил 3 руб. штрафу; наконец, догадались чего хочется попечительному голове: уступили содержателю почтовой станции – гласному думы и сердечному другу Бобарыкина – Захарову, поставлять лошадей; как скоро это устроилось – тревоги прекратились. Остались мелкие поборы с мещан на пожарную команду; на одни шапки для пожарных служителей шел сбор в 1863 г. по 20 коп. с горожанина!

    Неудача местных реформ естественно порождает вопрос: отчего эти неудачи так резко выдаются у нас? При объяснении этого вопроса следует обратить внимание, как у нас поставлены местные жители в материальном отношении, в какой степени это положение может обеспечить действительное участие жителей в тех преобразованиях, в которых допускается участие заинтересованных лиц.

    Город имеет более 12 тысяч десятин земли.

    Все мещане занимаются хлебопашеством, и для этого они прежде брали определенными участками по вытям (10 душ) земли прямо от думы. За всю землю шло в городские доходы до 500 руб. сер. В год, но с 1851 г. земля взята была в отдельное содержание двумя лицами: отцом головы и кандидатом последняго, близким родственником. С 1860 г. аренда была возобновлена на 13 лет. Откупщики городской земли платили в городские доходы 17 тыс. р., а с хлебопашцев брали 32 тыс. руб. сер., получая 13 тыс. руб. чистаго дохода. Такое положение общественной собственности было весьма анти-экономическое, потому что это суб-арендаторы истощали землю, впрочем, они сами и не пользовались землею, а лишь пожинали источники ея доходности от отдачи по участкам городским и проч. Хлебопашцам.

    Богатый человек – всегда хороший человек, он и знакомства может вести хорошия. Он знаком со всеми чиновниками не только местными, но и губернскими, от которых зависят первые. У него все на привязи и все за него горой, сделают для него все, что он ни захочет. Оттого и общество у него на привязи; все мироеды и горланы на его стороне. Тут есть своего рода лига, корпорация, а при посредстве последних и все общество находится некоторым образом в крепостном состоянии. Смирному человеку богатый подчас и деньгами поможет и знакомством. А такой богатый человек, как голова, и подряд казенный даст и статью оброчную предоставит и в рекрутчине поможет. Вот почему на выборах трудно было бы возвысить голос против головы. Денег не пожалеет, а найдет средства «дойти»… Случалось видеть примеры невольных общественных выборов и в настоящее время. Некоторые из наших обществ до того забиты, что не могут пользоваться своими правами и должны благословлять даже того человека, который, управляя ими, преследует свои личные цели, но преследует не насилием, не грабежем, не истязанием, а средствами мирными, человеческими, стараясь совместить их, на сколько можно, с общим благосостоянием и требованием справедливости!

     «Измите злаго от вас самих» - здесь почти неприменимо.

    Продолжаем. Рекрутская повинность для головы – была очень доходчиво выбрана и являлась доходною статьею. К каждому набору вносил он в жеребьевый список всех молодых мещан города. У кого есть какия-нибудь средства, каждый внесенный в список спешит с выкупом от 25 руб. до 100 и более, остаются бедняки – и они идут на службу. Вот один разительный пример постояннаго участия головы в жатве при рекрутском наборе. Один мещанин, в 1854 г., нанял за сына своего охотника, истратил на него много денег, наконец свез его в рекрутское присутствие. Охотника забраковали и потребовали сына, которому и забрили лоб, по тогдашнему обычаю. Не успел еще старик уйти домой, как узнал, что охотника им привезеннаго, приняли в солдаты за сына другого мещанина, служившего лоцманом у кандидата головы. Когда старик стал требовать деньги, истраченные на охотника, голова пригрозил не дать ему участка городской земли! Прежде рекрутов Холмичей возили в другие города, а на наем подвод и содержание их шло по 25 коп. с горожанина; когда же сдача производилась в самом Холме, то дума собирала по 50 коп!.

    Вообще перечень многочисленных сборов, платимых жителями Холма, весьма интересен. Достаточно его прочесть, чтобы видеть, какими средствами вымогались разныя пожертвования или постройки, будто-бы созданныя головою на свой одет. На городской площади по-сю-пору красуются гостинные ряды, ныне ожидающие перестройки. На постройку их лет 15-ть собирали по ¼ процента с рубля при объявлении капиталов; три года, как они были выстроены и отданы в оброчное содержание до контракту, а сбор головою все-таки не прекращался!

    Мечтая о награде, голова стал строить временныя казармы для артиллерии и постоянныя для инвалидной команды на свой счет. Купцы и мещане обязаны были вывозить лес на постройку, который брался даром из городской дачи, а городские плотники были обязаны работать даром. Следовательно, казармы обязаны голове только красноречивым представлением о их сооружении, за которое ему и был доставлен похвальный лист. Вероятно, также был построен и огромный каменный дом на торговой площади, ныне перешедший в собственность городского общества.

    Вся городская торговля была в руках головы и его родных.

    Сельское население отбито от города, уезд наводнен торговцами – ходебщиками. Голова высылал до 500 человек по уезду и губернии с товарами из своих лавок. Кроме мелких вещей, торговцы продавали много и других товаров, и никакая власть не могла их остановить, по крайней мере в пределах Холмского уезда.

     - «Мы Бобарыкинские!» смело говорили ходебщики, и у любаго становаго опустятся руки при этоми имени. Плата за право розничной торговли возвысилась до 5 руб. с возу и крестьяне отказались ездить торговать на рыночную площадь. По этому поводу доносили безуспешно и мировые посредники. Заботясь о народном образовании, четыре года голова собирал с каждого капитала по 4 руб. на женское училище. Но какая судьба постигла эти деньги – известно только одному голове. Женское училище открылось только в 1883 г. при совершенно иных условиях.

     С каждаго учащагося в уездном училище шел сбор по 3 руб. сер. В год. Некоторые бедняки тяготились. В виду этого голова обложил всех граждан ежегодным взносом в пользу уезнага училища в 200 руб., из которых, однако, училищу выдавалось соразмерно с числом учащихся. Подобное распоряжение, конечно, было бы хорошо для училища и было бы прекрасно в основании своем, если бы оно было следствием доброй воли Холмичей, а не произволом головы.

     На все это был и общественный приговор.

    Приговоры обыкновенно составлялись весною, во время новигации, когда купцы и мещане спешили сплавом лесов и барок. Приглашали к подписи только «спокойных», и если кто из них не желал «руку приложить», тому давали понять, что рабочим его не будут выданы паспорты, и они пропустят время сплава барок. Нередко большинство для приговора набиралось и таким путем: один грамотный пишет имена всех беднейших и безграмотных мещан, не особенно задумываясь над тем: хотят или не хотят закрепить приговор своим соглашением, находятся ли они в Холме или в отъезде где-нибудь, все равно, а затем и подмахивает: «по безграмотству за таких-то и по личной их просьбе приложил такой-то».

     Выборы были еще интереснее.

     Более опасных членов не звали на общественные выборы.

    Для толпы выкачивали бочки с «питанием хмельным». В декабрьские выборы 1861 года сказана была даже речь на тему: сильные-де всегда должны владеть слабыми. Затем охмеленная толпа приступала к баллотировке. Слабые волею избиратели головы, при его сторонниках, подходили к ящику: будь тайная подача голосов, многие, вспомнив как солоно и горько приходится им главинство Бобарыкина, положили бы шар налево. Но сообразительный голова поставил ящик перед собою и при том как, что ему заметно было: куда опускается рука избирателя.

    Таков нравственный лик Холмскаго городскаго головы в период 1850-1865 г.

    Наконец граждане пришли к убеждению, что пора избавиться от всех злоупотреблений своего представителя и положить начало новой жизни, более сносной и терпимой. Они твердо решились не выбирать его на новое трех-летие.

    Выборы были назначены 15 декабря 1864 г. Приверженцы головы усердно хлопотали и устраивали дело выборов. Более смелых и твердых граждан они старались устранить от участия в выборах. За несколько недель до открытия выборов сторонниками головы было открыто для всех, кто подавал голос в пользу «прежнего» головы – 6 кабаков.

    Наконец настал долгожданный день выборов.

    Кроме двух-трех десятков рабочих и сторонников головы, у остальных горожан не было во весь день маковой росинки во-рту. Все пошли к обедне и усердно молились Богу, чтобы он освободил их от головы. А сколько свеч церковный староста в тот день продал, так, по словам корреспондента из Холма о выборах, и в праздник Пасхи не доводилось ему столько продавать!

    В зале городскаго собрания явилось 360 граждан.

    Голова прочел список лиц,  прикосновенных к тем или другим следствиям, либо бывших под судом, а потому не имеющих права участвовать в выборе.

    - Вы читаете список подсудимых, возразил купец Н. А. Захаров, а позвольте узнать, оправдались-ли вы сами по тому формальному следствию, которое производится над вами, по распоряжению губернскаго правления, о незаконных сборах с торговцев на городской площади, да по двум еще дознаниям, какие производит судебный следователь, о незаконных ваших сборах с граждан, за избавление их от рекрутской и других плвинностей? Оправдались-ли вы, наконец, против газетных статей, обвинявших вас в разных злоупотреблениях? Правда-ли все то, в чем вас так гласно обвиняют?

    - Правда! правда! Раздались голоса со стороны общества: много мы от него натерпелись! Будет с него!

    - Так – что-же, сын мой вор, что-ли, по вашему? Заговорил отец головы…

    - Мы его вором не называем, отвечали граждане, а только следствие над ним не окончено; мы про то говорим, что он против обвинений еще не оправдался!..

    Стали предлагать кандидатов в головы.

    Ни прежнего голову, ни его друзей или родственников, общество не предложило.

    Волей-неволей пришлось заносить в баллотировочный список трех кандидатов из лагеря противников.

    Только к 9 час. вечера приступлено было к баллотировке. Общество зорко следило, чтобы никаких злоупотреблений не было.

    Результат баллотировки был следующий. И. С. Микляев из 360 шаров получил 262 избирательных и 98 неизбирательных; И. А. Томилин – 230 избирательных и 130 неизбирательных и Н. А. Захаров – 212 избирательных и 148 неизбирательных. И. С. Микляев делался, таким образом, избранником общества – городским головою. Радость была всеобщая. Для Холмитян настало новое 19-е февраля, когда кончилось владычество головы и его фамилии.

    Однако голова не успокоился. Так тяжело ему было расстаться с властию. Три дня спустя он составил акт о том, что выборы сопровождались беспорядками, что 11 чел. Назвали его «вором» и «взяточником» и оскорбили его, как председателя собрания.

    Этот извет сопровождался рапортом услужливой полиции о том, что в собрании действительно были беспорядки, и что полиция только потому их не остановила, что страшилась «катастрофы». Акт, составленный головою, подписали: исправник, стряпчий и три гласных.

    Выборы 14 декабря признаны были недействительными и назначены вновь на 31 января 1865 г., а для производства следствия прислан из губернии особый чиновник и наряжена комиссия.

    В виду новых выборов голова не упускал случая ласкою и угрозами привлечь большинство общества на свою сторону.

    В это время случился рекрутский набор:, голова воспользовался им для устрашения мещан; ежедневно стали водить в присутствие по 15 горожан, хотя и заведомо не подлежащих отдаче в солдаты.

    Надежды головы однако не оправдались. 31 января большинство граждан, явившихся в собрание в числе 367 чел. Решились поддержать свой прежний выбор. Когда собрание было открыто, И. С. Микляев обратился от общества к голове с вопросом: в чем заключались беспорядки в собрании 15 декабря? Заявление это головою было принято за бунт – и он, объявив собрание закрытым, составил новый подобный же акт. Общество также составило постановление о том, что беспорядков не было, и просило утвердить прежние выборы или назначить новые.  Из губернии последовало о назначении новых выборов на 18 февраля 1865 г.


    ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ (Продолжение) »