Потерявшиеся внуки

 

О сыне генерала Алексее Алексеевиче Куропаткине известно не очень много. В справке о рождении читаем:

 В метрической книге Сергиевского всей Артиллерии Собораза 1892 год о родившихся мужского пола под No 11 записано: 1892 года, февраля двадцать девятого родился и того же года апреля двадцать третьего крещен Алексей. Родители его: начальник Закаспийской области генерал-лейтенант А. Н. Куропаткин и законная его жена, Александра Михайловна, оба православного вероисповедания и второбрачные. Восприемниками были: тайный советник Я. А. Веретенников и жена действительного статского советника О. Н. Рукавишникова. Таинство крещения совершил Протоирей Николай Покровский. Санкт-Петербург, января 3 дня 1987 года. Член Духовного правления Протопресвитер военного и морского Духовенства Протоирей Григорий Словцов.

 Сын прославленного генерала тоже стал военным. Проходил обучение в Петербургском Пажеском корпусе, основанном еще в 1795 году. Как известно, в привилегированном Пажеском корпусе обучались исключительно дети дворян. Воспитанники несли дворцовую службу, участвовали в дворцовых церемониях. Возможно, что по состоянию здоровья, Алексей в июне 1909 года уволен из корпуса на попечение родителей. Окончил потом Петербургский университет: математический факультет, химический отдел. К воинской службе был признан негодным. Тем не менее поступил в отряд Красного креста шофером. Затем член правления общества «Пулемет», работавшего на армию. При Советской власти занимал должность технического руководителя на ряде заводов военного ведомства. В Петрограде жил по Таврической улице 19, квартира 16. Женат. Имел двоих детей: Алексея -1916 г.р. и Георгия–1919 г. р.

 Существует в двух томах «Красная книга ВЧК». В ней документы о раскрытых заговорах против Советской России, периода в 1918-1919 годов. Впервые «Красная книга ВЧК» издана в 1922 году. Переиздана в 1990 году. Во втором томе (стр. 242 и стр. 475) упоминается Алексей Алексеевич Куропаткин. Сын генерала входил в подпольный «Национальный центр», который объединял военных, ученых и инженеров Москвы и Петрограда. В числе активных противников коммунистов много чисто торопецких и холмских дворянских фамилий, как Муравьев, Челищев, братья Арбузовы, Лопатин, Виноградов и другие. Один из руководителей «Петроградского национального центра» В. И. Штейнингер в письме в штаб Юденича сообщал:

 В Петрограде три военных организации... Во вторую входят Ховен и Куропаткин, сын друзей Валерсона...

 Обратимся к имени Валерсона. Выходит, что этот человек дружил с родителями А. А. Куропаткина. Несомненно, что именно он привлек Алексея Алексеевича в «Национальный центр». Фамилия Валерсон могла быть вымышленной, так как ЧК ничего не узнало об этом человеке ни до, ни после его смерти. Арестовав А. А. Куропаткина, на его квартире чекисты устроили засаду и арестовали С. С. Денисова из Москвы. Он работал в штабе железнодорожных войск и на следствии показал, что планировался взрыв на железнодорожной ветке Пенза-Рузаевка-Саратов. В «Красной книге ВЧК» приведены показания более тридцати арестованных членов «Национального центра». Свидетельств А. А. Куропаткина нет.

 А. И. Солженицын в «Архипелаге Гулаг» отмечает:

 В 19-ом году с широким заметом вокруг истинных и псевдозаговоров («Национальный центр», Военный заговор) в Москве, в Петрограде и в других городах расстреливали по спискам (т. е. брали вольных сразу для расстрела) и просто гребли в тюрьму интеллигенцию, так называемую околокадетскую. А что значит «околокадетская»? Не монархическая и не социалистическая, т. е. все научные круги, все университетские, все художественные, литературные, да и вся инженерия... Это был круг людей, относительно которых В. И. Ленин советовал возмущенному А. М. Горькому не «травить себя на хныканье сгнивших интеллигентов...».

 Алексей Алексеевич Куропаткин был расстрелян в 1919 году. Не удалось проследить канву жизни его супруги Ольги Ивановны и детей Алексея и Григория.

 А ведь этот поиск поначалу казался мне очень простым. Определенные детали ареста и хлопот содержатся в переписке генерала со снохой Ольгой Ивановной. Письма сохранились. Они в фонде 165 Российского Государственного Военно-Исторического Архива в Москве. Но мои попытки взглянуть на них не увенчались успехом. Служители отвечали четко и заученно: —

 Письма хранятся в россыпи и в зал не выдаются; за определенную плату мы составим аннотацию.

 Таковы новые правила самовыживания архивов и возразить нечего.

 Все-таки один из семейных куропаткинских документов удалось заполучить:

 Домовой Комитет Бедноты дома No 32/34 по Кирочной улице. 6 мая 1920 г. No 65.

 Удостоверение.

 Настоящим Домовой Комитет Бедноты удостоверяет, что семья А. Н. Куропаткина, проживающего в деревне Шешурино Холмского уезда Псковской губернии, состоит из его жены Александры Михайловны Куропаткиной, невестки Ольги Ивановны, внуков Алексея Алексеевича и Григория Алексеевича, сестры невестки Ядвиги Ивановны Кубелик, няни вышеуказанных внуков Анны Хватовой, которые проживают в квартире No 30.

 Председатель Домового Комитета Бедноты.

 Появился призрачный луч надежды. Жена А. А. Куропаткина имела девичью фамилию Кубелик, мне знакомую. В. Булгаков в книге «Л. Н. Толстой в последний год жизни» (М., 1957) указывает:

 26 января 1910 года Лев Николаевич в Ясной Поляне слушал граммофон, который воспроизводил голос самого Толстого, потом Кубелика, Патти, Трояновского...

 Так вот, Ян (Иван) Кубелик (1880-1940 г.г.) -   знаменитый чешский скрипач. Ольга и Ядвига вполне могли быть с ним в родстве.

 «Книга Памяти» г. Ленинграда состоит из десяти томов. Куропаткиных, погибших в Великую Отечественную, много, но нужных нам нет.

 Пролистал «Ленинградский мартиролог» (СПб, 1995), но среди жертв политических репрессий их тоже не оказалось.

 Иду в адресное бюро. Дают справки (от 08.07.1997) – в списках жителей города и области ни Алексея, ни Георгия нет. Тогда решился добраться до домовых книг Кирочной (Салтыкова-Щедрина) улицы, где когда-то обитали Куропаткины. Нашел нужное ремонтно-эксплуатационное предприятие. Долго объяснял необходимость просмотра документов двадцатых годов. Начальство, озабоченное жалобами на старые трубы и прорвавшуюся канализацию, слушало вполуха. Потом, сосредоточившись, отказало:

 «Книги тех лет давно уничтожены, но оставьте заявление».

 Оставил, и скоро прислали справку-отписку «...не значатся по улице Салтыкова-Щедрина»

(от 18.07. 1997 г.).

 В воспоминаниях шешуринских старожилов нашлись фразы об участии Ольги Ивановны в похоронах генерала в январе 1925 года. Она же осталась хлопотать о наследстве, которое полностью конфисковали согласно решению Президиума Холмского уисполкома от 10 мая 1925 года. 28 декабря этого же года «Псковская губернская комиссия по выселению бывших помещиков и лиц нетрудового элемента» решила вернуть жене генерала Александре Михайловне мебель и вещи домашнего обихода. Оставалась еще Анна Хватова, но подступиться к ней было невозможно вообще: ни адреса, ни состава семьи.

 По логике вещей, если бы внуки или правнуки генерала А. Н. Куропаткина остались в живых, то обязательно приехали бы поклониться праху деда. Но таких случаев старожилы ни в Шешурино, ни в Наговье, ни в Бологом не припомнили.

 И все же, все же! Надежда умирает последней, хотя ушло время, и проверить мои гипотезы ох, как трудно и хлопотно. Но верю, что в один прекрасный день вся эта карусель поиска завершится, может быть, даже с помощью знающих читателей. Возможно, Ольга Ивановна Куропаткина с детьми уехала за границу –в Чехословакию или Германию...

 

(Из книги Юрия Попова "Шешуринский шатер Алексея Николаевича Куропаткина")