Переписка Д.К. Кунстмана и И.Ф. Маркова

 

И.Ф. Марков–Д.К. Кунстману

15.08.1952 г.

 

Товарищ Кунстман!

Ваше письмо от 14 августа сего года получил и сообщаю: в 1947 году Михаил Эрастович Жеребцов попросил меня сделать некоторые записи, касающиеся бывшего генерала Алексея Николаевича Куропаткина, которого я знал с 1917 по 1925 год, т.е. по день смерти генерала. Если Вы пишете в отношении этих записок, то, действительно, я был автором их.

С уважением, И. Марков.

 

Д.К. Кунстман–И.Ф. Маркову

23.08.1952 Г.

 

Уважаемый Иван Фёдорович!

Благодарю за ответ. Сообщаю о цели моего письма. В течение ряда лет собираю материалы об Алексее Николаевиче. Попали ко мне и Ваши записки. В настоящее время мои куропаткинские материалы находятся в r. Ленинграде у писателя П.Л. Далецкого, автора двухтомного романа "На сопках Маньчжурии", вышедшего из печати в прошлом году.

работает над продолжением романа, и в этой работе будут использованы и мои материалы... Прошу Вас сообщить краткие сведения о себе: год рождения, образование и основные даты Вашей работы до сего дня...

С уважением, Дм. Кунстман.

 

И.Ф. Марков–Д.К. Кунстману

10.09.1952 г.

 

Уважаемый тов. Кунстман!

Я глубоко чту память об Алексее Николаевиче. Если потребуются мои скромные сведения, используйте их. О себе сообщу: родился в 1899 г. Теперь это Псковская область, Славковский район. Окончил церковно-приходскую школу, а в 1914-ом поступил в Наговскую сельхозшколу. В 1917-ом завершил учёбу. А.Н. Куропаткин определил меня наТроицкий агрономический участок в Холмском уезде. В 1918-ом перевели заведующим технического отделения уземуправления. В 1919-ом назначили председателем госимущества. В июле уисполком направил меня в распоряжение Куропаткина для подбора материалов к его трудам "Пролог Русско-Маньчжурской трагедии", "Вольные города Псков и Новгород", "60 лет моей жизни в офицерских и генеральских чинах" и др.

 

С 1920 г. - агроном. В 1929 году закончил Псковский льноводный техникум, работал при Бологовской кооперации льноводом. С 1930 г. агроном-льновод при Холмском уземуправлении, заочно учился в Ленинградском институте прядильных культур. Но институт закончить не удалось из-за перегрузки в работе. В 1939 году перевели заведовать Серёжинской контрольно-семенной лабораторией.

 

18 июля 1941 года назначен начальником по эвакуации скота из Серёжинского района в Калязинский район Калининской области. 28 августа 1941 г. вступил в Сережинский партизанский отряд, где пробыл до 22 февраля 1942 г. Избирался секретарём партийного бюро отряда. По распоряжению штаба партизанской бригады после освобождения района от немецких захватчиков направлен для восстановления Советской власти в районе и трудился главным агрономом Серёжинского райзо до 1947 года.

 

С первого января 1947 г. работал заведующим райзо Подберёзинского района. В декабре 1948 г. по болезни переведён главным агрономом райзо. Постановлением от 16 февраля 1951 года Великолуцкий обком ВКП (6) направил председателем колхоза "Дружба" Красноборского сельсовета Подберёзинского района, где по настоящее время. Члег ВКП(Б) с 1934 г. Колхоз расположен в северо-восточной части района, в 30 км от Холма, в 7 км от шоссейной дороги Холм – Локня.

С уважением, И. Марков.

 

Прилагаю мои воспоминания об Алексее Николаевиче Куропаткине.

 

В 1914 году у меня была первая встреча с бывшим генерал-адъютантом Алексеем Николаевичем Куропаткиным. Тогда мой отец хотел определить меня учиться в Наговское сельскохозяйственное училище. Алексей Николаевич был основателем этого училища. Отец вместе со мною пришел просить определить меня в Наговское училище.  Куропаткин принял нас в своем рабочем кабинете в селе Шешурине. Расспросив отца о жизни, моей подготовке, он предложил подать заявление в училище, а первого сентября явиться на приемные экзамены. В тот день нас явилось 35 человек, а прием был 22 человека. Алексей Николаевич приехал очень точно, к десяти часам. Мы встретили его на улице. Он многих из нас расспрашивал прямо на улице. Успокоил: экзамены будут нетрудные, а на экзамене надо смелее отвечать.

 

В первый день занятий 5 октября Куропаткин прибыл на открытие учебного года, а потом он часто посещал училище и при каждом приезде обязательно интересовался учебой каждого ученика. Давал тот или иной совет. Проверял знания учащихся и как идут дела по хозяйству, после чего уезжал домой. Приезд Алексея Николаевича в училище являлся праздником для каждого ученика. Он знал все нужды и старался помочь. Часто для учеников устраивал вечера, спектакли, концерты, на которых руководительницей была Ольга Петровна Козелкина. Репертуар вечеров всегда проверял сам Алексей Николаевич. Он же всегда присутствовал здесь и при хорошем выступлении делал похвалу ученикам.

 

Так прошло три года учебы. На выпускных экзаменах давали денежные награды. Лучшим ученикам Алексей Николаевич составил рекомендации для поступления в высшие учебные заведения. Семейные и материальные условия не позволили мне воспользоваться таким правом, и я вынужден был остаться на работе при Холмской земской управе, а потом при земельном отделе уезда.

 

В 1919 году мне пришлось встретиться с Алексеем Николаевичем Куропаткиным в Холме. Он пришел познакомиться с опытным полем и метеорологической станцией, которыми я руководил. Он пробыл у меня около двух часов, после этого часто заходил ко мне, особенно, когда он был заведующим Холмским краеведческим музеем. Работая в музее, Алексей Николаевич собрал много редких старинных предметов. Одно время он занимался раскопками в Холме крепостного вала, где было найдено оружие и другие вещи. Но не одним музеем занимался Куропаткин. Как историк часто ставил беседы и лекции на разные темы. Всегда на его лекциях было полно слушателей, и все с глубоким вниманием его слушали.

 

Алексей Николаевич много работал по заданию Псковского губисполкома и Холмского уисполкома. Многое выполнял прямо дома, в Шешурине. В 1922 году комиссией по национализации имущества, председателем которой являлся я, была закончена работа по имению Куропаткина. Мною были получены две телеграммы: одна от Псковского губисполкома, а вторая от Холмского уисполкома с текстом В.И. Ленина о передаче всего имущества, принадлежащего Куропаткину, обратно ему, в пожизненное пользование. Эти распоряжения комиссией были выполнены. Часть имущества Куропаткин оставил у себя, а большая его часть передана местному населению.

 

Спустя некоторое время я был направлен Холмским уисполкомом в распоряжение Алексея Николаевича. В течение трёхмесячной моей работы у него он очень много рассказывал о царском дворе. Это были моменты его работы Военным министром и после Верховным Главнокомандующим в pyccкo-японскую войну 1904-1905 гг. Познакомил и со своими трудами: "Пролог Русско-Маньчжурской трагедии" и "60 лет моей работы в офицерских и генеральских чинах". Особенно меня увлёк труд "Пролог Русско-Маньчжурской трагедии". Алексей Николаевич пространно говорил о роли Стесселя в сдаче Порт-Артура, считал его изменником. Рассказывал и об Алмазове – придворном генерал-майоре, сыгравшем большую роль в разжигании воины с Японией на почве дележа Кореи.

 

В этом году на имя Алексей Николаевича была выслана крупная сумма денег и один вагон ржи по распоряжению М.И. Калинина, как сообщил он мне. Не долго задержался у него этот хлеб. Он был роздан Куропаткиным населению, и большинство его не было возвращено. В течение трёхмесячного моего пребывания у Куропаткина я не заметил ни одного дня, когда бы не было посетителей из местного населения. Кто шёл с просьбой, кто за советом, и все уходили довольные.

 

Надо прямо сказать, что Куропаткин был действительно выдающейся личностью. Пользовался большим авторитетом среди населения и среди советских и партийных органов того времени. Вот такой случай. В 1919 году появились контрреволюционные банды на территории Холмского и Торопецкого уездов. Группа бандитов явилась с предложением командовать ими в борьбе против Советов. Он принял их в своём кабинете. На предложение категорически отказался. Стал давать советы бросить это тёмное дело: власть Советов крепнет с каждым днём, из безумной авантюры ничего не получится. Группа ушла ни с чем. В 1922 году страна переживала большое бедствие от последствий голода на Поволжье. Куропаткин предложил принять от него большой чудесный ковёр и золотой крест из своей домовой церкви. За это ему было вручено именное оружие. Алексей Николаевич умер в 1925 году. Похоронен на кладбище в Наговье. На похоронах было много народа, с прискорбием провожавшего своего друга и советчика. В августе 1946 года я был на могиле. Она заросла бурьяном и украшает могилку этого замечательного человека, друга народа, куст сирени.

 

Главный агроном Серёжинского райзо И.Ф. Марков. 24 ноября 1946 г.

 

Д.К. Кунстман–И.Ф. Маркову

16.09.1952 г.

 

Уважаемый Иван Фёдорович!

Позвольте поблагодарить за присланные автобиографические сведения. Внимательно прочитав их, вижу, что в период времени с июля 1919 по 1920 год Вы работали у Алексея Николаевича по подбору материалов к его трудам, что, конечно, позволило Вам близко узнать покойного генерала. Попутно к Вам вопрос. Труды, о которых Вы упоминаете, были ли закончены? Получили ли печатное оформление в дальнейшем?

 

Также не знаете ли Вы о судьбе библиотеки А.Н. Куропаткина после его смерти?

 

В 1927 году, когда мне случайно пришлось быть в Шешурине, в доме генерала был военно-учебный пункт и книг там уже не было.

 

Не сохранилось ли у вас каких-либо писем, книг или фотографий Алексея Николаевича? Всё это теперь представляет большой интерес. И, наконец, нет ли у Вас, в районе Шешурино, знакомых, близко знавших покойного генерала, могущих что-либо о нем сообщить...

 

Дружески жму руку. Дмитрий Кунстман.