НЕЛАДЫ С ЧК

 

Примерно в мае 1918 года А.Н.Куропаткин постоянно обосновался в Шешурино, пользуясь своей богатой библиотекой для научных работ. Возвращение генерала не всем пришлось по душе. Фигура независимого, уверенного в себе человека дворянского происхождения бездельников и пьяниц раздражала. Хулиганствующие типы с восторгом подхватили лозунг «Грабь награбленное». К Куропаткину зачастили непрошенные гости. Требовали отдать или «подарить» то одно, то другое. Порывались продолжить начатое в дни отсутствия генерала воровство.

 Генерал отправился в военный комиссариат Наговского волостного совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, справедливо полагая отыскать там защиту. 23 июня 1918 года за №32 появился любопытный документ.

 «Удостоверение.

Принимая во внимание боевые заслуги бывшего генерал-адъютанта, генерала от инфантерии А.Н.Куропаткина, ныне проживающего в Шешурино Наговской волости и зная его непрестанные заботы об улучшении быта местного населения Наговской волости, военный комиссариат предписывает местному населению оказывать внимание и уважение, как общественному деятелю и старому, боевому генералу, заслуженному солдату и не чинить самостоятельных обысков и выступлений против генерала, что подписью приложением печати утверждается».

 Но, как оказалось, главная опасность поджидала генерала со стороны стражей революционной законности. 30 августа 1918 года произошло покушение на В.И. Ленина. Большевики объявили красный террор. Полетели во все концы страны депеши.

 Надо покончить с сентиментальностью... Из буржуазных и офицерских кругов арестовать значительное количество людей в качестве заложников...

 Один из руководителей ВЧК М.Лацис в журнале «Красный террор» указывал:

 Мы уничтожаем класс буржуазии. Поэтому нет нужды доказывать, выступало ли иное лицо словом или делом против Советской власти. Вы должны спросить у арестованного: к какому классу он принадлежит, откуда происходит, какое имел воспитание и какова его специальность. Эти вопросы должны решить судьбу арестованного...

 По этим, основным принципам Красного террора А.Н. Куропаткин уцелеть не мог. Он был прямым кандидатом на уничтожение, как его хороший друг В.Л. Кушелев из имения Волок. Как «немецкого шпиона» того немедленно расстреляли. Приговор судебных органов до сих пор не обнаружен.

 В круговерти непредсказуемых событий А.Н. Куропаткин остался жив. Как это произошло, рассказывают документы далёкого времени. 8 сентября 1918 года генерал был арестован. Его доставили к председателю Холмкого ЧК И.Г. Рубельту. Впоследствии тот вспоминал:

 Арестовали А.Н.Куропаткина как заложника. У меня с ним состоялся разговор. Генерал лично знал меня по школе в Наговье, где я обучался. Вот его слова: «Я знаю, вы меня расстреляете. Я монархист, с 10 лет одел погоны, дослужился до генерала, занимал высокие посты, но против рожна не попру». Он обратил внимание на кожаный саквояж, наполненный рукописями: «Если вы думаете хозяйничать, то написанное мною пригодится». Я ответил: «Обещаю, что рукописи будут в сохранности, вас направлю в тюрьму».

 Здесь речь идёт о научных конспектах, которые генерал захватил из дома, видимо, надеясь с ними поработать. Не получилось. Рукописи конфисковали. Куропаткина по инстанции отправили в г. Великие Луки.

 О чём думал русский патриот в тюрьме? О том, что он нужен своей стране, готов ей служить по мере сил. Просит одного – не мешать работать.

 

«Председателю Великолуцкой ЧК.

Прошу возвратить мне из документов, кои я представил в Холмскую ЧК вторую главу моего труда по Семиреченской области, касающегося русского населения этой области. Глава эта ожидается в Петрограде, в правлении Семиреченской железной дороги, куда и будет направлена... Здоровье моё плохое: головокружения на почве ослабления деятельности сердца, продолжаются... Ещё раз повторяю свою просьбу: отпустить меня, 70-летнего старика к моим Книгам в Шешурино. Это в Вашей власти и Ваших правах. Там, в своей библиотеке я буду полезен 10 миллионному населению Туркестана моими знаниями, опытом, работая на пользу слабых и угнетённых туземцев. Проживая в Шешурино, я в тоже время буду находиться в полном вашем распоряжении. А.Н. Куропаткин. 15 сентября 1918 года. Великие Луки».

 Обращение осталось без внимания. Куропаткина переслали в Петроградскую ЧК. Отсюда его выручили скромные люди.

 «РСФСР. Местный комитет Семиреченской железной дороги.

24 сентября 1918 г. No574. Петроград, Итальянская улица, 11.

 Председателю Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией.

 Местный комитет Семиреченской железной дороги настоящим удостоверяет, что Алексей Николаевич Куропаткин, как знаток Туркенстансткого края и администратор, постоянно защищавший беднейшее земледельческое и кочевое население края от эксплуатации скупщиками и посредниками, спекулянтами, был приглашён правлением Семиреченской железной дороги в качестве консультанта по экономическим и бытовым вопросам, причём к осени 1917 года давал компетентные заключения, а с начала поступления на постоянную службу с 1 мая 1918 года исполнил ряд ценных работ. Ввиду вышеизложенного, местный комитет Семиреченской железной дороги просит Вас, товарищ, освободить А.Н. Куропаткина из под стражи, возвратить ему отобранные черновики трудов, исполненных им работ и разрешить вернуться для дальнейшей работы в библиотеке в селе Шешурине, где у него имеется редкие первоисточники по Туркестанскому краю. Со своей стороны местный комитет даёт поручительство за лояльное отношение А.Н. Куропаткина к постановлениям правительства Российской Советской Социалистической Республики. Председатель комитета К. Смоленинов. Комиссар правления В. Стрекалов».

 Куропаткин был немедленно освобождён, но возвращаться в Шешурино не спешил. Стал запасаться всевозможными справками и свидетельствами. От домового комитета Кирочной 32/34, где жил его сын Алексей, получил удостоверение личности о ненахождении личности под судом. От домового комитета по Таврической, 19 (здесь жила его супруга) –справку на право въезда и выезда из Петрограда. Добился и более серьёзных охранных грамот.

 «Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией при Петроградском Совете Рабочих и Крестьянских депутатов.

9 октября 1918 года. No12434.

 Удостоверение.

Чрезвычайная комиссия сим удостоверяет, что к выезду гражданина Алексея Николаевича Куропаткина в Холмский уезд Псковской губернии со стороны ЧК препятствий не встречается. Председатель Г. Бокий».

На удостоверении есть приписка:

 «Со стороны окружного комиссариата по военным делам препятствий к проживанию гражданина А. Н. Куропаткина в пределах Холмского уезда Псковской губернии не встречается.

 Управляющий делами комиссариата по военным делам А. Ильин (Женевский).

Исходящий No 20480. 14 октября 1918 г».

 В Наговской волости арест А.Н. Куропаткина вызвал нездоровое оживление среди нечестных людей, уверенных, что генерал будет расстрелян. Невзирая на прислугу, жулики проникли в дом и нанесли серьёзный урон коллекциям военного, старинного оружия. Были похищены вещи домашнего обихода, азиатская сбруя тонкой ручной работы с украшениями, съестные припасы. Куропаткин узнал об этом сразу же после освобождения и 29 сентября из Петрограда письменно обратился в народный суд 3-го участка Холмского уезда, Наговский исполком и Торопецкий уголовный розыск. Просил принять необходимые меры и вернуть украденное.

 Перед выездом в Шешурино направил в Наговской исполком заявление. Это обстоятельная записка с мотивами заслуг и поводов для освобождения на радость почитателям и на страх недругам-расхитителям.

 «Арестованный 8 сентября без предъявления обвинения в селе Шешурино, чем была прервана моя учёная работа в Шешуринской библиотеке, я был доставлен после пребывания в Холме и Великих Луках в Петроградскую ЧК 24 сентября.

 Рассмотрев все пункты моего ареста и ознакомившись с учёными трудами, исполненными и начатыми в Шешурино, Петроградская ЧК 25 сентября освободила меня из-под ареста с правом возвращения в село Шешурино. При этом была принята во внимание долголетняя деятельность моя в Туркестанском крае по защите слабых. Принято во внимание и то, что в 1906-1916 г.г. я трудился на пользу крестьян Наговской волости. Мною основаны Наговская сельскохозяйственная школа, кредитное товарищество, сельскохозяйственное общество... На моей земле построены больница, Шешуринская почтово-телеграфная контора... Открыта Шешуринская библиотека.

 Петроградская ЧК уведомила Холмскую ЧК – принять меры к спокойному проживанию моему в Шешурино... ЧК выдала мне за подписью Г. Бокия удостоверение за No12434...

 10 октября 1918 года. Петроград. А.Н. Куропаткин.

В Шешурино выезжаю 17 октября сего года».

 Исполком Наговского Совдепа получил данное заявление и принял оперативные меры по встрече генерала А.Н. Куропаткина. Жителю Шешурино Николаю Филатову 14 октября вручили специальное удостоверение. Ему разрешалось «съездить в Торопец за Куропаткиным на двух комитетских лошадях».

 Возвращение Куропаткина в Шешурино пришлось на 18 октября. Но спокойной жизни для научных занятий не получилось. Генерал чувствовал постоянное внимание и давление со стороны Холмской ЧК. Чтобы обезопасить себя, А.Н. Куропаткин на будущее написал ряд депеш.

 Телеграмма первая.

 «Великие Луки. Председателю Чрезвычайной комиссии Матисону.

Вторично арестован [без] малейшего повода. Прошу быстрой защиты. Алексей Куропаткин».

 Телеграмма вторая.

 «Петроград.Таврическая, 19. Срочная. Куропаткину [сыну].

Вторично арестован несмотря [на] удостоверение Бокия. 12434 и Ильина-Женевского 20480. Необходима быстрая помощь. Алексей».

 Телеграмма третья.

 «Петроград. Окружной комиссариат [по] военным делам, управляющему делами Ильину-Женевскому.

Вторично арестован [без] малейшего повода не смотря [на] удостоверение Ваше 20480. Прошу быстрой защиты депешею [в] Холмскую Псковской губернии ЧК. Алексей Куропаткин».

 Телеграмма четвёртая.

 Петроград. Гороховая 2. Председателю ЧК.

«Вторично арестован [без] малейшего повода несмотря [на] удостоверение Ваше 12434. Опасаюсь насилия. Прошу быстрой защиты депешею [в] Холмскую ЧК. Алексей Куропаткин».

 Телеграммы были переданы с оплатой начальнику Шешуринского почтово-телеграфного отделения с просьбой разослать по адресам в случае повторного ареста.

 Стратегический манёвр генерала оказался верным. Куропаткина больше не арестовывали.

 Одновременно А.Н. Куропаткин составил письмо информативного характера в Псков.

 «Председателю Псковского исполкома Совета рабоче-крестьянских и красноармейских депутатов.

 Доношу, что я возвратился в Холмский уезд, Наговскую волость, село Шешурино и возобновил научные работы по Туркестанскому краю по основной Туркестанской библиотеке. Препровождаю при сём для сведения копии с:

 1). Удостоверения Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией Г. Бокия от 9 октября сего года за No 12434;

 2). Надписи управляющего делами Комиссариата по военным делам А.Ильина (Женевского) от 12 октября за No20480;

 3). Отзыва местного комитета Семиреченской железной дороги председателю Петроградской ЧК по борьбе с контрреволюцией от 24 сентября за No574.

 Гражданин Алексей Николаевич Куропаткин.

No165. 7 ноября 1918 г. с. Шешурино».

Сдерживающий фактор двух последних документов очевиден. Генерала оставили в покое. А.Н. Куропаткин стал подсчитывать убытки. Составил «Справку об имущественных потерях» за 1917-1918 годы. Затем появилось ещё несколько подобных документов. Наиболее представительный из них «Справки и решения об отобранных и краденных вещах А.Н. Куропаткина в 1918-1920 гг.».

 Далее нам остаётся верить Холмскому чекисту И.Г. Рубельту.

 ЧК получила секретное распоряжение. Бывший царедворец генерал А.Н. Куропаткин освобождён из-под ареста, возвращается в Шешурино... Предлагается вести за ним наблюдение... В конце 1918 года в волостях, смежных с Наговской, вспыхнуло восстание. Участвовало до 7 тысяч человек... Но Куропаткин отказался примкнуть к мятежникам.

 Последний раз судьба свела Куропаткина и Рубельта в 1922 году. Рубельт возглавлял комиссию по изъятию ценностей. Куропаткин передал Советской власти деньги, драгоценности и громадный ковёр – дар императрицы Александры Федоровны.